Девочка скакала на одной ножке, толкая перед собой баночку из-под монпансье. Баночка шуршала по асфальту, громыхая на трещинках.
На ветке осины сидела, нахохлившись, ласточка. У нее болело крыло, поврежденное при встрече с большим грязно-сизым голубем.
Девочка тихонько всхлипывала, плотней сжимая губки и все ожесточенней пиная банку. Дурацкий урок математики никак не шел у нее из головы. И все из-за того, что именно сегодня она не сделала домашнее задание. Впервые в жизни, между прочим! Да, она вчера до одиннадцати вечера проболтала по телефону с Танькой, потом смотрела какой-то фильм, пока не уснула прямо у телевизора. А сегодня ее спросили и поставили двойку. Тоже впервые в жизни. А она просила, уговаривала...
Мимо пролетела стрекоза. Ласточка даже не шелохнулась. Хотя такая мелочь: один взмах крыл, один щелчок клювом – и пообедала бы. Но стрекоза улетела невредимой, а ласточка перебрала лапками по ветке, забиваясь поглубже к стволу. Подальше от посторонних взглядов. Как будто этому голубю было какое-то дело до маленькой птицы.
И что этому Вадьке от нее надо?! Чего он так развеселился? Подумаешь, человек заплакал. Из-за двойки. Это ему она «какая-то двойка»! А для нее – первая двойка в жизни. И Марья Сергеевна была такая обрадованная... Как будто всю жизнь только и мечтала влепить Ире Васильковой пару. Тут хочешь не хочешь, а заплачешь.
Подул ветер, и птичка нахохлилась еще сильнее, пряча в пух лапки. Болело крыло, но еще сильнее хотелось есть. В маленьком желудке урчало...
Девочка сильнее стукнула по баночке, и та отскочила в кусты.
Мимо летела мошка. Ласточка соскользнула с ветки и спикировала на цель. Но подвело раненое крыло, и она, потеряв воздушный поток, со всей силы врезалась в толстый шершавый сук.
Девочка остановилась. А затем сошла с дорожки. Баночки из-под монпансье нигде не было видно, и девочка углубилась в зелень кустов. Неожиданно она увидала, как возле корней осины мечется маленькая черная птичка с белой грудкой. Она явно пыталась взлететь, но у нее ничего не получалось.
Заметив, что к ней кто-то приближается, ласточка затрепетала сильней.
– Бедненькая! Хочешь, я тебе помогу?
Ласточка, упираясь в землю грудкой и крыльями, забилась в самую густую поросль.
– Эй, ну куда же ты?
Птица перестала дышать...
Девочка приблизилась к ласточке. Взяла ее на руки.
– Я знаю, в чем дело, мы по зоологии проходили. Из-за того, что у ласточек и стрижей очень длинные крылья, они не могут взлететь с земли, только с чего-нибудь высокого. Я тебе помогу.
Ласточку осторожно подняли. Она снова задрожала всем тельцем и забила крыльями, пытаясь вырваться. Но неожиданно успокоилась. Она вдруг почувствовала каким-то своим особым птичьим чувством, что на этот раз ей не желают зла. Наоборот, хотят помочь. Наверное, это какой-то особенный человек.
Ира поднесла ласточку к губам, осторожно коснулась ими взъерошенных перышек и, выйдя обратно на дорожку, подбросила птицу вверх.
Ласточка снова ощутила силу воздуха! Собственно, крыло болело не так сильно, чтобы она утратила способность летать. Ветер подхватил ее и наполнил свободой. Благодарно чирикнув на прощание, ласточка умчалась восвояси.
А Ира впервые за сегодняшнее утро улыбнулась.
Олег Панферов,
Россия, Москва
Родился в 1974 году, женат, воспитываю сына.
Писать стихи, сказки, фантастические и детективные рассказы начал во втором классе. В четвертом заслужил похвалу от преподавательницы русского языка и литературы, в пятом посылал четыре своих стихотворения в редакцию "Пионерской правды"
В 2005 выпустил первую книгу - фэнтезийный роман "Мир, в котором почти ничего не происходит". сайт автора:СКАЗОЧНИКИ.РУ
Прочитано 10838 раз. Голосов 5. Средняя оценка: 4,6
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Свидетельство : Самуил, Самуил! - Артур Гаджиев То, что происходило со мною дальше, я описал в проповеди "А без Бога я ничто".
У меня в жизни к СЛАВЕ БОГА, было не мало случаев, как и у других людей, как Бог проявлял себя. Когда я рассказывал людям, одни люди восхищались Богом и это их двигало искать Его больше и больше, зная, что Бог все же действует как и в Ветхом Завете, что Он тот же во все времена. У других возникали чувства зависти и в такие моменты мне так худо, потому что люди, таким образом, приписывают славу мне. А что я? Всего лишь сосуд равный другим сосудам, а скорее всего меньший сосуд, потому что знаю свои бывшие грешные дела. Потому раскаиваюсь, что был такой мерзостью и не понимаю до конца, почему Бог уделил мне такое внимание. Понимаю разумом своим, что мой Бог Любящий и Милостивый, но если бы мой Бог открыл мне это глубоко в мое сердце, я бы осознал тогда во всей полноте, что широта и долгота, и глубина и высота.
